14.07.2010 «The New York Times», ссылаясь на высокопоставленный источник в Правительстве США, опубликовало материал об обнаружении в Афганистане месторождений полезных ископаемых общей стоимостью приблизительно в один триллион долларов. По информации издания, обнаружены залежи меди, золота, кобальта, а также лития, исключительно важного для мировой промышленности в силу использования его в производстве аккумуляторных батарей для портативной электроники. Афганские месторождения настолько значительны, что, по словам чиновников, могут превратить страну в одного из основных экспортеров данного сырья в мире. Так, в служебной записке, подготовленной в Пентагоне, значится, что Афганистан может стать «литиевой Саудовской Аравией».
Американские исследования базируются на результатах работы советских учёных, которые также в свое время активно занимались поиском полезных ископаемых на территории Афганистана, причем небезуспешно. В 2004 году американские геологи, направленные в Афганистан в рамках масштабной кампании по реконструкции страны, наткнулись в библиотеке геологического комитета в Кабуле на любопытные старые карты и данные, которые свидетельствовали о наличии в стране крупных залежей минеральных ресурсов. Эта информация была собрана советскими специалистами горнодобывающей отрасли во время кампании СССР в Афганистане в 1980-е годы. Вооружившись советскими картами, Геологический комитет США провел в 2006 году серию аэрофотосъемок афганских месторождений, которые послужили базой для дальнейших исследований.
Следует отметить, что запасы лития до сих пор не оценены американскими экспертами, и их объем, также как и стоимость, пока остаются загадкой. Хотя запасы лития в провинции Газни (населена пуштунами, хазарейцами и таджиками) уже сейчас считаются некоторыми экспертами самыми богатыми в мире. Данные по литию не были включены в суммарную стоимость обнаруженных полезных ископаемых, оцениваемую разными источниками от одного до трех триллионов долларов. Фраза «огромные запасы лития» может означать сколь угодно разный объём в зависимости от ситуации. Да и американские эксперты склонны предполагать, что литий как минимум не сыграет ключевую роль в улучшении положения в Афганистане в силу ряда факторов. В первую очередь, на сегодняшний день запасов уже известных и разрабатываемых литиевых месторождений достаточно, чтобы удовлетворить потребности мировой промышленности как минимум на десять лет вперед. Следует учитывать и тот факт, что литий поддается переработке и вторичному использованию. Просто сейчас делать это невыгодно. Однако, по предположениям экспертов в данной области, к 2030 году нужда в массовой добыче данного металла может попросту отпасть. Тем более, если добывать его в такой не отличающейся стабильностью стране, как Афганистан.
Некоторые зарубежные инвесторы обратили внимание на ресурсы Афганистана до публикации сенсационных результатов американских исследований. Так, еще в 2008 г. компания «МСС China Metallurgical Group» приобрела права на разработку медного месторождения «Айнак» (около 350 млн. тонн руды с процентным содержанием меди 1,2%) на условии инвестирования в проект 2,9 млрд. долларов, из которых 808 млн. будут направлены в бюджет страны. Данное месторождение расположено в центральной части Афганистана (провинция Логар), заселенной преимущественно пуштунами, однако уже неподконтрольной Талибану. «Айнак» считается одним из крупнейших известных в мире медных месторождений, поэтому неудивительно, что определение будущего разработчика не обошлось без скандала. Так, в ноябре 2009 г. газета «Washington Post» опубликовала материал, в котором, ссылаясь на данные американской разведки, поведала о факте получения Министром горной промышленности Афганистана Мохаммадом Ибрагимом Аделем взятки в размере 30 млн. долларов за предоставление концессии на разработку месторождения «Айнак» китайским предпринимателям. Хотя данная информация впоследствии не подтвердилась, это стоило министру его кресла. Что неудивительно: уже давно и афганские, и зарубежные эксперты считают коррупцию главным бичом государственного аппарата страны.
В мае же этого года, во время совещания представителей стран-доноров и гражданских организаций, проходившем в Кабуле, Министр шахт и горной промышленности Афганистана Вахидулла Шахрани заявил не только об улучшении ситуации с безопасностью в стране и регионе, но и о практически полном завершении изысканий вокруг месторождения «Айнак». Поэтому, как сказал Министр, ничто не препятствует началу добычи меди в следующем году. По его словам, первая медь из «Айнака» может поступить в продажу уже в 2014 году. В соответствии с информацией Всемирного Банка, разработка данного месторождения будет способствовать созданию около 90 тысяч рабочих мест, а годовой доход от добычи меди составит более 500 млн. долларов. Кроме того, Китай должен реализовать ряд инфраструктурных проектов, которые помогли ему выиграть тендер у шести соперников и являются частью договоренности между Китаем и Афганистаном. Соглашение включает в себя строительство медеплавильного завода, электростанции стоимостью в 500 млн. долларов для обеспечения энергией не только всего проекта, но и увеличения электроснабжения в Кабуле, угольных шахт по добыче топлива для электростанции, дорог, новых домов, больницы и школы для шахтеров и их семей, и железнодорожную линию от северной границы страны с Узбекистаном до его юго-восточной границы с Пакистаном. Таким образом, Китай примет участие в строительстве первой трансафганской железной дороги.
В то же самое время не дремлют и конкуренты Поднебесной. Так, 28 ноября 2011 года права на разработку трех блоков (B, C и D) крупнейшего в стране и регионе железорудного месторождения «Хаджигак» получил консорциум индийских компаний во главе с «Steel Authority of India» (SAIL). Четвертый же блок (А) «Хаджигака» будет разрабатываться канадской компанией «Kilo Goldmines Ltd», основная активность которой на сегодняшний день сосредоточена в Африке. Эксперты оценивают запасы блоков A, B и C приблизительно в 484, 930 и 357 млн. тонн, в то время как ресурсы блока D значительно ниже. В общем, месторождение «Хаджигак» содержит около 1,8 млрд. тонн руды с содержанием железа 64%. Также индусы планируют вложить значительную сумму в создание инфраструктуры вокруг места добычи железа. Так, уже сегодня известно, что индийский консорциум (помимо SAIL включающий в себя компании «JSW Steel», «National Mineral Development Corporation», «JSW Ispat», «Rashtriya Ispat Nigam», «Monnet Ispat» и «Jindal Steel») планирует инвестировать порядка 6 млрд. долларов в строительство шахты, сталелитейного завода, электростанции и сети железных дорог. В частности, уже завершен план строительства железной дороги протяженностью в 900 километров от месторождения «Хаджигак» до иранского города Чахбехар. Само месторождение находится в провинции Бамиан, также как и «Айнак», расположенной в центральной части страны, но заселенной в основном хазарейцами.
Перспективными могут оказаться и нефтяные запасы Афганистана, которые были обнаружены американскими геологами еще в 2010 году. Почти сразу после обнародования данных о «черном золоте» на территории Афганистана началась борьба за возможность их разработки. Так, Китай в лице «China National Petroleum Corporation» (CNPC) выиграл тендер на разработку месторождений нефти в бассейне реки Амударьи еще в прошлом году. И именно интерес Китая, по некоторым данным, заставил других игроков обратить более пристальное внимание на афганскую нефть. 01.10.2012 Министр шахт и горной промышленности Афганистана Вахидулла Шахрани заявил, что запасы нефти в бассейне Амударьи оцениваются в 250 млн. баррелей, и что китайская компания в скором времени начнёт работы по бурению скважин в провинции Балх. По предварительным планам, нефть в бассейне Амударьи начнут добывать уже в текущем году: на начальном этапе объемы добычи составят около 5000 баррелей в день. В соответствии с договорённостью, Афганистан должен получить 70% прибыли, а также доходы от других налогов на добычу.
Однако здесь следует остановиться на одном важном моменте. Провинция Балх, расположенная на севере страны и населенная преимущественно таджиками, является «вотчиной» одного из видных деятелей «Северного Альянса» Абдул-Рашида Дустума, сейчас являющегося начальником штаба верховного командования вооруженными силами Афганистана. Китайцы, договариваясь о разработке месторождений нефти, вели диалог непосредственно с Хамидом Карзаем, надеясь на силу центральной власти Афганистана. Ради права работы на афганской земле они были вынуждены создать совместное предприятие с компанией Карзая «Watan» (ее владельцы — двоюродные братья президента Афганистана Ахмад и Рашид Попал, а главный акционер — его родной брат Каюм Карзай), который обещал им решение всех проблем и полное покровительство. Но, как только на территории провинции Балх появились китайские инженеры и начали проводить подготовительные работы, они тут же встретились с боевиками Дустума, желавшего поиметь свою долю от мероприятия. Эти события не остались без внимания СМИ, тут же рассказавших о подобном «самоуправстве». Дустум публично заявил, что не предъявлял никаких угроз и требований к китайской стороне, а просто «порекомендовал им набирать людей для работы преимущественно из провинции Балх». Можно полагать, что конфликт был разрешен не без помощи очередного «отката» приличных размеров.
Интерес представляют и другие нефтяные месторождения все в той же провинции Балх, близ Мазари-Шарифа. По последним оценкам американских экспертов, в афганско-таджикском бассейне находится около 1,9 млрд. баррелей нефти. В начале марта 2012 года министерство горной промышленности Афганистана объявило тендер на разведку и добычу сырья, предложив лицензии на блоки:
1. Ахмадабад (площадью более 1,8 тыс. квадратных километров), 2. Балх (1,9 тыс. квадратных километров), 3. Мазари-Шариф (2,7 тыс. квадратных километров), 4. Мохамад Джан Дагаф (3,6 тыс. квадратных километров), 5. Сандукли (почти 2,6 тыс. квадратных километров), 6. Шамар (2,1 тыс. квадратных километров).
Совокупные потенциальные запасы этих блоков оцениваются в 200–220 млн. тонн нефти и 70 млн. тонн конденсата.
Уже известно, что за афганскую нефть борется крупнейшая частная нефтяная компания в мире «ExxonMobile» (США), а также такие компании как «Dragon Oil» (Саудовская Аравия), «Kuwait Energy» (Кувейт), «ONGC Videsh» (Индия), «Petra Energia» (Бразилия), «Pakistan Petroleum» (Пакистан), «PTT» (Таиланд) и «TPAO» (Турция). По мнению американских экспертов, именно компания из США является главным фаворитом в этой гонке, так как американское влияние на афганское правительство и Карзая в частности очевидно. В целом, можно констатировать, что необходимость договариваться с местными афганскими лидерами (помимо Правительства) не особо отпугивает зарубежных инвесторов.
Параллельно с заинтересованностью афганскими полезными ископаемыми, у всех потенциальных инвесторов встает вопрос об имеющейся инфраструктуре, которая позволила бы экспортировать добываемые ресурсы. Что касается дорог, то общая их протяженность составляет немного более 40 тысяч километров, из которых 12 тысяч заасфальтированы. Ситуация с железными дорогами куда хуже – до недавнего времени их общая протяженность составляла всего лишь 25 километров. Однако, в последнее время, после начала «ресурсного бума» в Афганистане, ситуация в данной области начала улучшаться.
Как видно из приведенного выше, Индия и Китай сами взялись за сооружение масштабной инфраструктуры, что позволяет сделать вывод о выгодности подобных проектов. К тому же и другие государства – соседи Афганистана не гнушаются инвестировать в инфраструктуру данной страны. Так, уже имеющийся участок железной дороги от узбеко-афганской границы до Мазари-Шарифа, «China Metallurgical Group Corporation» планирует продлить до Кабула, а потом и до Торкхама, где афганская железная дорога соединится с пакистанской. Все работы должны быть завершены к 2014 году. Также на ранней стадии реализации находится проект строительства железной дороги (стоимостью около 350 млн. долларов) из Туркменистана до Мазари-Шарифа, который может стать одним из главных транспортных узлов в регионе, учитывая близость расположения крупных нефтяных месторождений в провинции Балх.
Конечно, вышеприведенные факты дают некоторую почву для оптимизма. Так, этим летом Министр шахт и горной промышленности Афганистана Вахидулла Шахрани заявил, что к 2014 году сектор добычи полезных ископаемых Афганистана составит 24-25% ВВП страны. По его же словам, к 2016 году Афганистан будет получать 1,5 млрд. долларов в год от добычи нефти и полезных ископаемых. К 2024 же году, по прогнозам Министерства, это значение возрастёт до 4 млрд. долларов. Также Министр подтвердил, что конкурс на добычу золота и меди еще в четырёх месторождениях проходит в установленном порядке. К тому же в самом ближайшем будущем будет объявлен конкурс на разработку литиевого месторождения. Однако афганскому Правительству придется серьезно постараться, чтобы даже при самом позитивном развитии событий свести концы с концами. Так, в июле этого года председатель афганского Центрального банка заявил, что ежегодно до 7 млрд. долларов будут необходимы стране для ускорения экономического развития. Через несколько недель после этого президент Карзай предположил, что будет достаточно и 4 млрд. долларов. А по оценкам Всемирного банка Афганистану необходимо около 3,9 млрд. долларов в год до 2024 года, чтобы продолжить экономическое развитие. Однако еще около 4,1 млрд. долларов в год будет требоваться для обеспечения афганских сил безопасности после 2014 года, когда, как планируется, страну покинут войска НАТО. Следовательно, можно предположить, что даже при разработке всех имеющихся в Афганистане месторождений, стране будут требоваться внушительные дотации из-за рубежа.
Выводы: Очевидно, что на экономическом поле Афганистана появилось несколько довольно серьезных игроков, способных как внести значительные суммы в бюджет страны, так и способствовать ее дальнейшему развитию. После вывода войск ISAF в 2014 году иностранные компании могут столкнуться с неспособностью официального Кабула обеспечить безопасность функционирования принадлежащих им активов и коммуникаций, по которым будет осуществляться экспорт минерального сырья.
Следовательно, иностранным инвесторам, желающим закрепиться в афганской экономике, однозначно будет необходим также выход и на политическое поле, чтобы не только обеспечить безопасность собственных инвестиций, но и создать задел для дальнейшего увеличения своего влияния в стране. А значит, возможен новый виток эскалации конфликта между внутриафганскими группировками, поддерживаемыми и вдохновляемыми своими зарубежными партнерами. Вполне вероятно, что в результате борьбы за право добычи полезных ископаемых страна будет просто разделена на «зоны влияния» зарубежными корпорациями, которые, в силу слабости влияния Кабула, будут де-факто контролировать стратегически важные области на территории Афганистана, возможно не без помощи местных вооруженных формирований.
Далее, ключевое значение приобретает активность стран, стоящих за компания-разработчиками афганского минерального сырья. Особо следует выделить Индию и тандем КНР-Пакистан. Индия закономерно подталкивается к ситуативной коалиции с Ираном, через порты которого только и может осуществляться вывоз сырья из Афганистана (пакистанские порты закрыты для индийских инвесторов по политическим мотивам). Таким образом, создается база для гипотетического столкновения интересов Индии с КНР и Пакистаном в Афганистане, что, с учетом веса сторон, способно просто разорвать страну. По крайне мере, в случае конфронтации региональные игроки могут прийти к выводу, что им более выгодно затратить определённые ресурсы на поддержку или приобретение лояльности афганских военно-политических группировок, нежели допустить усиление соперника за счет установления контроля над афганскими ресурсами и инфраструктурой.
Отдельно следует отметить, что уже сейчас КНР проводит политику окружения Индии своими военными базами с юга (так называемая «Жемчужная нить»). Индия отвечает на это попыткой окружения союзника КНР Пакистана своими базами с севера. При определённом стечении обстоятельств в Дели могут решить, что приход к власти в Кабуле религиозных экстремистов более соответствует интересам Индии, так как закономерно влечет угрозу дестабилизации Синьцзяна и Пакистана и отвлекает геополитических соперников от попытки стратегической изоляции индийского государства.
Параллельно можно утверждать, что любая сделка, предусматривающая крупные вложения в афганскую экономику, должна быть одобрена не только в Кабуле, но, что гораздо более важно, и авторитетными лидерами на местах. Можно сказать, что в первую очередь именно региональными лидерами. А это, в случае конфликта центральных властей с местными, способно парализовать любую инвестиционную деятельность.
Не следует преувеличивать значение минеральных ресурсов в качестве фактора стабилизации обстановки в Афганистане и сохранения его единства. Во-первых, неразвитость экспортной инфраструктуры остается сдерживающим фактором развития горнодобывающей промышленности. Во-вторых, мировая экономика объективно вступила в полосу затяжной стагнации и потребность в большинстве видов сырья стабилизировалась на текущих уровнях. В-третьих, само по себе наличие минеральных ресурсов и интереса к ним со стороны транснациональных корпораций не является гарантией сохранения единства Афганистана: Сомали и Мали – тому наглядный пример.
Подводя итоги можно сказать, что даже наиболее оптимистичные перспективы экономического развития Афганистана не позволяют гарантировать его государственную консолидацию.
Ещё материал по данной тематике: Афганистан: этнополитическая ситуация.
