Вы прочитаете этот материал за 11 минут
Год, прошедший после президентских выборов в Беларуси, серьезно изменил восприятие этой страны и ее формального лидера в окружающем мире. Прежде всего стоит обратить внимание на трансформацию ее восприятия ближайшими соседями. Несмотря на бравурные заявления Александра Лукашенко, есть все основания говорить о сужающейся внешнеполитической субъектности Беларуси.
В предыдущем электоральном цикле, после прошедших в октябре 2015 года президентских выборов, А. Лукашенко обладал куда большей легитимностью, что позитивно влияло на его способность осуществлять внешнеполитические маневры. После жестоко разогнанной протестной Плошчы в декабре 2010 года Лукашенко получил новый шанс благодаря формальному посредничеству в деле урегулирования конфликта на Донбассе. При этом президентская кампания 2015 года велась под неформальным лозунгом «Не позволим повторения украинских событий», критические выпады в адрес Майдана из уст беларуского руководителя звучали постоянно. Напомню, что Минск как площадка для переговоров была предложена Владимиром Путиным и одобрена Ангелой Меркель, и лидер Беларуси постарался максимально использовать предоставленную ему возможность.
Нет, Лукашенко не отказался от критических выпадов в адрес украинского Майдана, но в июне 2014 года побывал на инаугурации Петра Порошенко. Более того – Беларусь поставками горюче-смазочных материалов в 2014 году оказала значительную помощь Украине в противодействии гибридным агрессивным действиям со стороны России. Полагаю, что таким образом Лукашенко укреплял собственные позиции в отношениях с Россией. Похищение на территории Беларуси Павла Гриба в августе 2017 года и проведение в том же году российско-беларуских учений «Запад-2017» с очевидной угрозой соседям Беларуси должны были указать Лукашенко надлежащее место в системе отношений с РФ. Этому позиционированию было подчинено и назначение Михаила Бабича Послом России в Беларуси в 2018 году. Хотя официальный Минск достаточно быстро добился отзыва Бабича с его последующим переводом на другую работу, стилистика «спецназовца от дипломатии» оказала влияние на динамику разворачивания политических событий в Беларуси.
Действительно, с 2014 года сложилась парадоксальная ситуация: являющаяся членом ОДКБ Беларусь достаточно активно сотрудничала в военно-технической сфере с Украиной, задекларировавшей стремление к евроатлантической интеграции. Кроме того, А. Лукашенко пытался продемонстрировать потенциал Беларуси как «восточноевропейской Швейцарии», донора стабильности для постсоветского пространства. Эта риторика, безусловно, нашла отклик в США та ЕС, о чем свидетельствуют утверждение Посла США в Беларуси Джули Фишер и готовность Лукашенко к восстановлению полномасштабных дипломатических отношений с Беларусью и подписание соглашений об упрощении визового режима и реадмиссии с Европейским Союзом весной 2020 года.
Отмечу, что президентская кампания 2020 года проводилась Лукашенко под неформальным, но очевидным лозунгом «Беларусь – это я». За неделю до дня голосования он публично поклялся в любви Беларуси, подчеркнув, что «любимую не отдают». Этот подход оказался во многим определяющим для алгоритма подведения итогов выборов, которым предшествовало чрезвычайное происшествие международного уровня.
В конце июля 2020 года в санатории под Минском беларускими спецслужбами были задержаны три десятка граждан России и Украины, принимавших участие в боевых действиях на Донбассе и в Сирии в составе незаконных вооруженных формирований и частных военных компаний. Впоследствии стало понятно, что об их нахождении на территории Беларуси Лукашенко проинформировал Владимир Зеленский. Украина потребовала выдать ей военных преступников, но беларуские власти позволили им беспрепятственно отбыть в Россию. Продолжительная операция спецслужб Украины, США и Турции, направленная на захват группы военных преступников, закончилась неудачей. Ее информационный шлейф заметен и сегодня, неслучайно А. Лукашенко 9 августа 2021 года во время «Большого разговора» обнародовал собственную версию этой истории.
Но вернемся к президентской кампании в Беларуси. Активность Светланы Тихановской, супруги публично оппонировавшего Лукашенко Сергея Тихановской, арест Виктора Бабарыко и минимизация присутствия кандидатов от национал-демократического лагеря обусловили канализацию протестного электората в поддержку Тихановской. Безусловно, на президентскую кампанию повлияла и пандемия COVID-19, которая не обошла и Беларусь, где не вводились многие ограничения, на которые пошли другие европейские страны.
Говоря о массовых протестах в Беларуси, необходимо обратить внимание на несколько факторов, позволяющих объективно оценить нынешнее состояние протестной активности в Беларуси:
— Выступления оказались беспрецедентными по своей массовости и продолжительности, управление ими с помощью телеграм-канала NEXTA является любопытным ноу-хау.
— Протестующие не сумели установить постоянный лагерь протеста в центре Минска, что негативно повлияло на успех протестов.
— Светлана Тихновская была оперативно вывезена с территории Беларуси, и поэтому может претендовать только на роль символа, а не лидера оппозиции.
— Стремление представителей оппозиции координировать свои действия закончилось провалом, тюремным заключением для одних и вытеснением за пределы страны для других ее представителей.
— Показательно, что уже в августе на беларуском телевидении появились российские информационные штрейкбрехеры, обеспечившие необходимую Лукашенко телевизионную картинку и беспрерывность работы телевидения.
— Уже 9 августа в Минске работали так называемые «военкоры» из России, предполагавшие силовое развитие ситуации.
— Протесты носили мирный характер, который резко контрастировал с подчеркнуто жестокими действиями беларуских силовиков.
— Динамика отказа представителей силовых структур от служения Лукашенко оказалась явно несущественной для изменения ситуации в стране
— Протесты коснулись и стратегических предприятий Беларуси, рабочие которых выказывали свое негативное отношение к Лукашенко. Вполне вероятно, что эти эпизоды способны спровоцировать экономический аншлюс со стороны России – приобретение ряда предприятий в Беларуси может способствовать усилению контроля над ее экономикой и позволит решить политические вопросы.
— Вызванный подведением итогов президентских выборов политический кризис позволил Александру Лукашенко сохранить в руках властные рычаги, но при этом существенно урезать собственную легитимность. Признание результатов выборов Китаем и Россией – ядерными государствами и постоянными членами Совета Безопасности ООН – определило некий уровень возможного давления со стороны ЕС и НАТО. И – что становится все более очевидным – подтолкнули Лукашенко к демонстрации ложной внешнеполитической субъектности. События последнего года демонстрируют, что Беларусь избрала курс на обострение отношений со всеми своими соседями, за исключением России. Подобная модель поведения государства, находящегося в центре Европы, выглядит, мягко говоря, недальновидной и опасной для политического климата на континенте.
Уже 11 сентября 2020 года пограничники Беларуси в нарушение Венской конвенции о праве международных отношений осуществили незаконный осмотр автомобиля Посла Украины в Беларуси Игоря Кизима. Тот возвращался после консультаций в Киеве и предупредил пограничников РБ о провокационном характере их действий. Отмечу, что в дальнейшем Кизим активно координировал свои действия с представителями государств Европейского Союза.
После завершения активной фазы протестов в Беларуси режим А. Лукашенко сменил вектор своей силовой активности. Если во время еженедельных массовых демонстраций акцент делался на массовых задержаниях с элементами последующего устрашения, то в 2021 году произошли существенные изменения: под ударом оказались журналисты, эксперты, политики – «офицеры» и «генералы» армии протестующих, которая была вынуждена под давлением силовиков рассредоточиться по собственным квартирам. В феврале 2021 года журналистки телеканала Belsat Екатерина Андреева и Дарья Чульцова были осуждены к 2 годам лишения свободы за стрим, который вели с площади Перемен. Отмечу и внесение изменений в законодательство, усилившее наказание за отдельные аспекты журналистской деятельности.
Уже в апреле 2021 года беларуские власти перешли в очевидное наступление на позиции своих оппонентов. Задержание в Москве филолога Александра Федуты и юриста Юрия Зданевича (обладателя паспорта гражданина США), а в Беларуси – Григория Костусева, лидера партии «Беларуский народный фронт» стало возможным благодаря сотрудничеству КГБ Беларуси и российской ФСБ. Инкриминируемые задержанным намерения организовать покушение на А. Лукашенко перекликаются с сюжетом «Операции Трест», проведенной советскими чекистами в начале 20-х годов ХХ века против представителей белой эмиграции. Подобные сюжеты, описывающие гипотетический рейд армады внедорожников с пулеметами к резиденции «Дрозды», о котором рассказали официальные беларуские медиа.
Показательное сотрудничество беларуского КГБ и российской ФСБ наиболее показательно говорит об изменении в характере отношений Минска и Москвы. Во время президентской кампании 2020 года власти Беларуси использовали умеренную антироссийскую риторику, но уже через полгода после завершения президентской кампании было максимально четко обозначено сотрудничество российских и беларуских спецслужб. Беларусь таким образом все активнее позиционируется как форпост российского влияния в регионе Центральной и Восточной Европы.
Отмечу, что созданный в июле 2020 года «Люблинский треугольник» (неформальное объединение Литвы, Польши и Украины) первоначально мог стать квадратом за счет привлечения Беларуси, однако развитие событий после президентских выборов исключило такую возможность. Участники «Люблинского треугольника» сегодня поставлены перед необходимостью формировать свои позиции в ответ на агрессивную риторику официального Минска.
Есть основания полагать, что принудительная посадка рейса авиакомпании Ryanair Афины – Вильнюс в аэропорту Минска 23 мая была специальной операцией, фабулу которой ФСБ передала Лукашенко для реализации беларускими представителями. Мотив выглядит достаточно очевидным – возможность захватить Романа Протасевича, бывшего на пике протестов одним из администраторов телеграм-канала NEXTA, который играл роль координатора протестов. Соблазн заполучить одного из персональных оппонентов, застав его врасплох, оказался для Лукашенко слишком сильным. Не приходится сомневаться, что беларуские спецслужбы получили доступ к информации в компьютере и телефоне оппозиционера, использовав их в собственных интересах. Но цена, которую Беларусь заплатила за тактический успех своих спецслужб, оказалась непропорционально высокой.
В этом контексте интересно не только показательное раскаяние Романа Протасевича – подобный сценарий легко можно было предположить в свете предыдущих действий спецслужб, и ситуации, в которой оказался этот молодой человек. Санкции, которые ввели против Беларуси и компании «Белавиа» соседние государства за очевидным исключением России, вернули Лукашенко в статус «последнего диктатора Европы». С одной стороны, это достаточно привычное для него состояние, с другой – это процесс произошел на фоне преследования российскими властями Алексея Навального, хорошо известного на Западе. Спецоперация с Протасевичем выглядит очевидным примером пирровой победы Лукашенко. Произошла визуализация беларуско-российской границы как «дороги жизни» для Лукашенко и модели государства, которую он строит.
Гибель беларуского оппозиционера Виталия Шишова в Украине (в начале августа он был найден повешенным в одном из киевских парков) накануне годовщины президентских выборов снова поставила вопросы об активности беларуских спецслужб и их взаимодействии с российскими ФСБ и СВР. Слишком «своевременной» оказалась смерть активного оппозиционера, чтобы общественное мнение Украины игнорировало версии причастности беларуских властей. Безусловно, не следует исключать и действия россиян «под чужим флагом», тем более в контексте связей Шишова с представителями крайне правых.
Попытка беларуских властей использовать мигрантов из Ирака (преимущественно курдов) для оказания психологического давления на власти Литвы, Латвии и Польши выглядит, как минимум, согласованной с Кремлем. Дело не только в достаточно очевидной организации беларускими властями потока нелегальных мигрантов на территории сопредельных государств, но и в действиях Лукашенко, приостановившего договор о реадмиссии с ЕС, подписанный только в мае 2020 года. Беларусь словно подчеркивает стремление играть по собственным правилам, согласовывая их только с Россией и в некоторой мере с Китаем. Несколько тысяч мигрантов, оказавшихся в Литве, являются инструментом напоминания о миграционном кризисе 2015 года и психологического давления на Европейский Союз.
«Большой разговор» А. Лукашенко, состоявшийся 9 августа, продемонстрировал его пребывание в уверенности относительно возможности успешного противостояния с Западом. Эта уверенность базируется на ощущении России за спиной Беларуси, однако крайне сомнительно, что такой формат двусторонних отношений служит укреплению безопасности и стабильности в Европе. Лукашенко достаточно эмоционально реагировал на вопросы корреспондентов западных медиа, при этом подчеркивая негативный характер отношений с Литвой и Польшей. Досталось и Украине как на персональном уровне (в очередной раз прозвучала критика В. Зеленского), так и в контексте двусторонних взаимоотношений. Акценты Лукашенко на «тесном взаимодействии КГБ и ФСБ» и готовности разместить российские войска на территории Беларуси «для недопущения развязывания мировой войны» также не остались без внимания.
Широкомасштабные учения «Запад-2021», которые традиционно проводят Беларусь и Россия, привычно становятся объектом пристального внимания со стороны соседних с Беларусью государств. Нынешнее положение дел в стране заметно повышает интерес не только к легенде, по которой пройдут военные маневры, но и способности Беларуси сохранить суверенитет. Очевидно, что условная легитимность Лукашенко не может быть незыблемой гарантией независимости Беларуси. Его восприятие на международной арене как безответственного политика на руку России, рассчитывающей получить неформальный карт-бланш для «умиротворения» Беларуси. Опыт Кремля в деле аннексии Крыма и развязывания конфликта на Донбассе должен быть предостережением для всех государств Европы. Остается надеяться, что в Европе понимают, сколько опасным может быть новое, по сравнению с XIX веком, прочтение функций России как «жандарма Беларуси».
Мнение автора не обязательно отражает позицию проекта.
Евген МАГДА, Институт мировой политики (Украина)
