Вы прочитаете этот материал за 7 минут
03.10.2016 Палата представителей в первом чтении рассмотрела Закон «О республиканском бюджете на 2017 год» (источник). А уже 5 октября проект прошел второе чтение (источник). Рассмотрим перспективы на кусок бюджетного пирога сектора национальной безопасности и обороны в будущем году.
Было-стало-будет. Остановимся на пятилетнем периоде с 2013 по 2017 годы. За 2013-2015 годы воспользуемся показателями отчетов об исполнении республиканских бюджетов. Для 2016 и 2017 годов будем оперировать плановыми показателями. При конвертации использовался среднегодовой курс доллара США для 2013-2015 годов и средний курс за 2016 год для показателей текущего и следующего годов.
кликабельно
Очевидно, что бюджетные возможности значительно сжались. При этом удельный вес расходов на сектор нацбезопасности и обороны в бюджетных доходах остается относительно стабильным. Доля расходов на национальную оборону колеблется в пределах 5-6% от доходной части бюджета. Является ли это свидетельством милитаризации? Отнюдь: так, доля расходов на оборону в бюджетных доходах составляет порядка 6% для Литвы, Латвии и Эстонии, порядка 10-11% для Польши и около 9% от доходов федерального бюджета Германии. Рассматривать показатели Украины и России не целесообразно – это воюющие государства.
Отметим, что стабильный удельный вес расходов на национальную оборону за рассматриваемый период как-то слабо вяжется с вербальной озабоченностью беларуского руководства кризисом безопасности в регионе. И уж точно не свидетельствует о том, что официальный Минск рассматривает угрозу силового противостояния с Россией в качестве реальной. По крайней мере — не в обозримой перспективе. Однако это отнюдь не означает, что беларуское руководство пребывает в состоянии легкомысленной самонадеянности. О чем свидетельствуют мероприятия боевой подготовки беларуских силовиков за последние два с половиной года.
Интересно отметить, что пенитенциарная система «съедает» ресурсов больше, чем госбезопасность и столько же, сколько граница.
Сравним динамику изменения расходов на национальную безопасность и оборону применительно к изменению бюджетных доходов, взяв за отправную точку показатели 2014 года, когда были зафиксированы самые высокие доходы за рассматриваемую пятилетку.
кликабельно
Наибольшему сокращению подверглись расходы на национальную оборону. Расходы на материальные резервы остаются относительно стабильными и связаны с необходимостью регулярного освежения запасов в приблизительно одинаковых масштабах. Рост в 2017 году может быть связан с необходимостью освежения категории ресурсов, которые закладываются на длительные сроки хранения, однако храниться бесконечно не могут. Например, срок хранения зерна в матрезерве – 2 года, а полипропиленовых мешков — 10 лет.
Не бюджетом единым. Далеко не все расходы на национальную безопасность и оборону отражены в соответствующих статьях бюджетных расходов. Во-первых, силовые ведомства могут быть бенефициарами ряда государственных программ, напрямую к ним не относящихся. Так, в расходы на развитие сельских территорий были включены и средства на капитальный ремонт и строительство объектов МЧС. Кроме того, согласно ст. 14 Закона «О государственных секретах» к госсектерам могут быть отнесены сведения об объемах финансирования из республиканского бюджета Вооруженных Сил, других войск и воинских формирований, правоохранительных и иных государственных органов, обеспечивающих национальную безопасность Республики Беларусь. Во-вторых, определенные ресурсы концентрируются в условном «параллельном бюджете», представленном различными фондами, а также формирующимся из доходов от деятельности формально частных субъектов хозяйствования. Речь идет о суммах в несколько сот миллионов долларов в год. Однако сомнительно, чтобы расходы «параллельного бюджета» превышали в совокупности по всем силовым ведомствам USD 150 млн в год.
Кредит-дебит. Как же в условиях падения в долларовом исчислении расходов на нацбезопасность сводится бюджет силовых ведомств? Как бы там ни было, но осуществляется закупка техники, пускай и небольшими партиями, материальных ресурсов, проводятся мероприятия подготовки силовиков, худо-бедно, но поддерживается и развивается инфраструктура. Дело в том, что в расходах беларуских силовых ведомств 75-80% составляют расходы на содержание личного состава и соцзащиту. После валютного обвала 2015 года в долларовом исчислении расходы на эти цели резко сократились. А бюджетные расходы в целом по сектору на подготовку и капитальные затраты в абсолютных величинах могли даже немного вырасти. Для пенитенциарной системы и пограничного ведомства капитальные расходы подросли заметно, что связано с рядом проектов: строительство нового исправительного учреждения в Колядичах и развитие пограничной инфраструктуры на беларуско-украинской границе.
Таким образом, резкое на десятки процентов сжатие бюджетов силовых ведомств не привело автоматически к кризису в их повседневной деятельности, т.к. произошло по сути за счет людей, которые носят погоны, гражданских сотрудников и отставников.
В плюс идут и деньги из «параллельного бюджета». Основным получателем которых, как можно предположить, является военное ведомство.
Вывод. В условиях кризиса и падения государственных доходов ожидать наращивания финансирования расходов на национальную безопасность и оборону не приходится. Возможности перераспределения бюджетных средств становятся все меньше, и могут быть задействованы только в условиях реальных угроз безопасности страны.
Если в нулевые годы можно было говорить о нерациональном расходовании и транжирстве бюджетных средств на дорогостоящие имиджевые проекты, то сейчас об этом говорить не приходится. Беларусь сильно обеднела. Для сравнения: доходы бюджета Литвы на 2017 год на 20% превысят запланированные доходы беларуского бюджета.
«Уникальная беларуская экономическая модель» оказалась уникальной по своей тупиковости.
