Великий вождь северокорейского народа, да и всего прогрессивного человечества, Ким Ир Сен давным-давно придумал термин «сэджыдуй». Однозначного его перевода на русский нет, приблизительно можно сказать, что это некритичное восприятие зарубежных технических новинок. Похоже, что этот самый «сэджыдуй» распространяется и в наших широтах. Речь идет о материале ведущего военного аналитика Беларуси А. Алесина «Белорусский бронированный кулак теряет силу» (источник). Основная идея статьи состоит в том, что денег на закупку современных танков нет, сомнительно, что выделят ресурсы под модернизацию имеющегося парка, поэтому вполне перспективным видится организация производства в Беларуси нового вида бронетехники – колесного танка. Оставим в стороне логическое противоречие: если денег нет на модернизацию имеющейся техники, то какова вероятность их появления для разработки новой. Тем более, что её необходимость далеко неочевидна.
Для того чтобы рассмотреть перспективы внедрения колесных танков в Беларуси предметно, следует определиться в терминологиях. Итак, танк – это гусеничная боевая бронированная машина с мощным вооружением (100 мм и более калибра основного орудия). Единственным танком, состоящим на вооружении национальной армии Беларуси является основной танк Т-72; Т-55 и Т-80 или проданы, или утилизированы, или поставлены на хранение – информация крайне противоречивая.
Термин «колесный танк» – неофициальный и употребляется к образцам колесной бронетехники, оснащенной вооружением крупного калибра (как правило 90 мм и выше). Собственно говоря, применять слово «танк» к этой технике не совсем корректно хотя бы в силу несоответствия уровня защищенности в сравнении с гусеничными машинами, хотя вооружение и позволяет им при некоторых условиях противостоять основным танкам (далее по тексту ОТ). Более правильным было бы определение колесных танков как боевых машин с тяжелым вооружением (далее по тексту БМТВ).
В настоящее время наибольшее распространение получили следующие типы БМТВ: итальянская «Centauro», американская М1128 MGS «Stryker», французская AMX-10RC и южноафриканские «Ratel» и «Rooikat».
История применения.
Идея колесной бронетехники с пушечным вооружением большого (для своего времени) калибра получила широкое распространение в СССР в период между двумя мировыми войнами. Тогда за полтора десятка лет было «наклепано» неимоверное количество колесно-гусеничных танков семейства БТ и пушечных броневиков. Правда, участь их оказалась крайне печальной: в течение первых месяцев войны с нацистами эти чудеса сталинского автопрома были перемолоты и никакой заметной роли в войне далее не играли. Так что, если критерием истины является практика, то по отечественному опыту можно сказать, что попытка противопоставить гусеничным танкам колёсную легкобронированную бронетехнику вне зависимости от калибра вооружения – акт самоубийства. Или идиотизма.
Второе пришествие БМТВ пережили в 60-80-е годы прошлого века. В ходе войн и противопартизанских операций в Африке колесные шасси были признаны перспективными. Во время войны в Анголе южноафриканские военные были вынуждены совершать длительные марши. Из-за особенностей грунта (плотная почва саванн) характеристики проходимости ОТ оказались избыточными и ЮАР поэтапно перешла к производству бронетехники на колесной базе. Основной БМТВ становится «Ratel», эффективно противостоявшая ангольским Т-34-85.Однако, лобовые столкновения с ОТ Т-54/55 и Т-62 не оставляют «Ratel» практически никаких шансов на победу, и это вынуждает руководство ЮАР выдвинуть на первую линию ОТ «Olifant». «Ratel» используются для засадных действий, патрулирования и борьбы с пехотой противника. И то только на дистанциях, исключающих применение противотанковых гранатометов.
Французские БМТВ применялись только в жандармских операциях для запугивания плохо обученного и слабо вооружённого противника, который зачастую представлял собой банды дикарей с АК-47.
Опыт использования итальянской БМТВ «Centauro» скорее негативный. Так, в Сомали эти машины продемонстрировали недостаточную защищенность и уязвимость даже перед простейшими РПГ. Во время последней войны в Ираке попытка использовать «Centauro» для боев в городских условиях едва не закончилась трагедией для их экипажей. Машины не смогли преодолеть простейшие баррикады на улицах Насирии, местами застревая на них. И только крайне низкий уровень подготовки иракцев и их слабое вооружение спасли итальянскую колонну БМТВ от полного истребления. Кроме низкой проходимости слабым местом «Centauro» оказался и большой радиус разворота, что затрудняло маневр на улицах плотно застроенного города.
Становится очевидным, что главное предназначение БМТВ – применение в вооруженных конфликтах низкой интенсивности против слабо вооруженного и плохо организованного противника с максимальным использованием дорожной сети. Говоря проще – противопартизанская война.
Мнение практиков.
Кстати, неплохо было бы привести мнение людей, которые представляют, что такое настоящая война. Командующий канадскими Сухопутными войсками генерал-лейтенант Эндрю Лесли: «Основной танк оказался тем самым высокомобильным мощным средством огневой поддержки пехотных и механизированных подразделений, а также групп спецназа, которого до того так не хватало командирам подразделений канадского воинского контингента в Афганистане. Только танки оказались способны с высокой точностью разрушать дувалы и укрепленные точки противника, где укрывались боевики. Наши танки доказали, что обладают высокой мобильностью». Командующий ВДВ России генерал-полковник В.А. Шаманов: «Боевые подразделения ВДВ должны быть только на гусеницах, потому что и афганский опыт, и опыт трех кавказских кампаний наглядно показал, что колесная техника капризно ведет себя даже на среднепересеченной местности. Безусловно, если воевать на шоссейных дорогах, колесная бронетехника даст серьезную фору гусеницам: она и быстрее, и имеет гораздо больший ресурс. Только все войны, в которых десантникам довелось участвовать за последние 30 лет, явно показали: когда «колеса» съезжают с шоссе на пересеченную местность, у них сразу же начинаются проблемы».
Можно обратиться и к опыту стран, имеющих реальный опыт боевых действий: Турция, Пакистан, Индия, Израиль, Иордания, Южная Корея не собираются списывать свои «гусеницы» (в большинстве своем не первой свежести) в пользу БМТВ. Кстати, не отказываются от ОТ и «законодатели мод» БМТВ: США, Италия, Франция, Китай, ЮАР.
Техническая сторона вопроса.
Безусловно, нет идеальной техники, у каждой из них есть свои сильные и слабые стороны. Приведем несколько общеизвестных сравнений гусеничной и колесной тяжелой бронетехники.
Колесная бронетехника, может развивать максимальную скорость по шоссе 80-100 км/ч, а гусеничная – в среднем около 70 км/ч. Однако следует обратить внимание, что речь идет о скорости одиночной машины. А бронетехника, как правило, передвигается группами, в составе колонн. Скорость передвижения колонны зависит от организации самого марша, подготовки механиков-водителей, от условий, в которых совершается этот марш, и от ряда других факторов. При хорошей видимости днем на улучшенных грунтовых дорогах скорость колонны может быть 30-40 км/ч, а на дорогах с твердым покрытием 40—50 км/ч. Ночью скорость ограничивают до 20-25 км/ч, а при движении в условиях светомаскировки до 10 км/ч, будь то смешанные колонны (самый распространенный вариант), или колонны только гусеничной техники, или только колесной. Скорость колонн всегда примерно одинаковая.
Подвижность колесной бронетехники уступает тактической подвижности гусеничной, поскольку здесь оказывает серьезное влияние состояние местности. В условиях распутицы, применительно к европейскому театру военных действий, подвижность колесной техники может снижаться в 20 раз, а гусеничной – в 2 раза. Таким образом, доступность местности для гусеничной машины гораздо шире, что обеспечивает возможность ее маневра на поле боя.
Достоинством БМТВ считают их большой ресурс. Технически обеспечивается пробег колесной бронемашины до капитального ремонта 75- 100 тыс. км и более, однако это при условии их эксплуатации по дорогам. Иная картина при движении по бездорожью. Тут гарантийный срок службы шины резко падает, причем движение на пониженном давлении (что нужно для бездорожья) допускается только в пределах 5—15% от общего пробега и на пониженной скорости. Опыт использования итальянских БМТВ продемонстрировал, что применение техники вне дорожной сети резко увеличивает износ деталей и шин, снижая их ресурс до уровня гусеничной техники.
Одним из преимуществ колесной техники является запас хода по топливу (от 600 до 1000 км) в сравнении с гусеничной (от 550 до 700 км). Однако, эффективность танковых двигателей постоянно растет, и удельный расход топлива уже приближается к показателям коммерческих грузовиков.
Часто обсуждаемая проблема повреждения гусеничной бронетехникой асфальтового дорожного покрытия решается установкой на гусеничные ленты съемных асфальтоходных башмаков. А если асфальтовое покрытие выполнено по всем нормативам, то траки танков ему не страшны и проблема становится больше надуманной. Напротив, разбитое асфальтовое дорожное покрытие резко снижает ресурс резиновых покрышек колес и скорость движения как отдельных колесных машин, так и колонн.
Конструктивно колёсные боевые машины могут быть разработаны и зачастую разрабатываются на основе узлов и агрегатов коммерческих автомобилей, что позволяет использовать кадры, ремонтную базу и запасы запасных частей, подготовленные в мирное время за счет коммерческих предприятий. Однако, это касается только ходовой части и двигателя. Вооружение и специальное оборудование БМТВ требует специального обслуживания и ремонта как у ОТ. Так что экономия весьма призрачная.
Колесные БМТВ не могут достигнуть необходимого уровня броневой защиты, так как ограничены массой в 30 т. Попытка увеличить бронирование приводит к увеличению массы, снижению проходимости на местности и увеличению вероятности выхода из строя элементов подвески. К очевидным плюсам БМТВ относится их более высокая транспортабельность военно-транспортными самолетами, так как они в среднем в 1,5-2 раза легче ОТ.
Колесное шасси не обеспечивает необходимую живучесть в связи с уязвимостью пневматических шин от повреждений при движении в горно-лесистой местности. И если при минных подрывах имеются определенные преимущества колесной базы перед гусеничной (некоторые многоосные машины способны продолжить движение при отрыве 1 -2 колес), то и при огневом воздействии противника явное преимущество у «гусениц».
Колесное шасси объективно имеет более крупные габариты и профиль, что делает машину заметней на поле боя.
У колесной техники, меньшая устойчивость при стрельбе из орудий большого калибра, стрельба же на борт вообще может привести к ее опрокидыванию. Связано это с высоким расположением центра тяжести БМТВ. А это накладывает ограничения на дальнейшее наращивание мощности вооружения. То есть о переходе на перспективные танковые орудия калибром 140мм и выше речи идти просто не может. Получается тупик.
К беларуским реалиям.
Принятие нового вооружения – это в общем-то не вопрос цены, а вопрос стратегического планирования, так как жизненный цикл вооружения – 20-30 лет. Условно говоря, для того, чтобы определить какое оружие вам надо, следует решить, где и с кем вы готовитесь воевать. Открытые документы и публичные выступления высшего военно-политического руководства страны позволяют считать, что Беларусь готовится, прежде всего, к защите национальной территории, то есть ведению боевых действий в наших природно-климатических условиях. Три из пяти соседних с нами стран имеют танковый парк приблизительно одинаковой «свежести» и потенциала с беларуским. Естественно, на гусеничном ходу. Если предположить вероятность столкновения нашей Армии с соседними, то у беларуских БМТВ нет никаких шансов против ОТ. Гусеничная техника – наиболее подходящий вариант для наших условий. И БМТВ альтернативой ОТ быть не могут.
Безусловно, остается вопрос участия Беларуси в миротворческих операциях или операциях по стабилизации за рубежом, прежде всего, в Центральной Азии. В условиях степей и полупустынь, при противоборстве с плохо вооружённым не конвенциональным противником БМВТ могут найти свое место. Однако, опять таки остается вопрос их слабой защищенности – во-первых. И насколько экспедиционные операции отвечают жизненным интересам нашей страны – во-вторых. Можно конечно, сослаться на положения Договора о коллективной безопасности и соглашения в рамках ОДКБ. Но сказав «А» не мешало бы сказать и «Б»: ОДКБ – чисто московский проект, призванный обслуживать геополитические интересы Кремля. А раз так, то пускай Россия и позаботится о надлежащем вооружении своих союзников за счет российского же бюджета. У Беларуси нет интересов в Центральной Азии, которые требовали бы вооруженной защиты. Зато у Беларуси очень скоро может возникнуть потребность в охране более чем 1200-километровой границы с Россией из-за нарастающей нестабильности в мусульманских регионах этой страны. Которая только усилится после вывода войск НАТО из Афганистана.
Выводы.
Войны последних двух десятилетий показывают, что ОТ в обозримой перспективе не могут быть заменены. Никаких серьёзных преимуществ БМТВ перед ОТ просто не существует. Низкий уровень бронирования не позволяют использовать колесные бронемашины как машины переднего края, так как они не смогут вести бой на коротких дистанциях и обеспечить продвижение собственной пехоты вперед. БМТВ может выступить в роли вспомогательной системы, дополняющей, а не заменяющей собой ОТ.
БМТВ могут автономно действовать лишь в локальных конфликтах низкой интенсивности, в миротворческих и контртеррористических операциях.
Применительно к Беларуси, перспектива видится следующей: глубокая модернизация ОТ Т-72, с разработкой перспективного национального ОТ. Последнее потребует времени и ресурсов, поэтому более рациональным является объединение усилий с государствами, основу сухопутной мощи которых по-прежнему сохраняют основные танки. При этом приоритет должен быть отдан тем потенциальным партнерам, которые не имеют с нашей страной общей границы: Турция (проект «Altay»), Китай (проект «Тип-99А2»), Южная Корея (проект «Пантера»), Япония (проект «Тип 10»). Современный танк по определению не может стоить «три копейки». Хорошие вещи вообще редко бывают дешевыми. И как бы не любило прибедняться руководство Беларуси – деньги в стране есть. По словам А. Лукашенко нынешние «Дожинки» обошлись бюджету в USD 300 млн. Это без учета того, что значительная часть объектов, построенных к мероприятию, уже требует ремонта. Просто надо определить, что для страны важнее: надежная охрана рубежей или ежегодный двухдневный пьяный «ад и угар» стоимостью в сотни миллионов долларов. Вопрос приоритета.
