Риски экономической самостоятельности
Несмотря на приближение даты 8 декабря, ясности относительно будущего интеграционных проектов с Россией больше не становится. В публичной плоскости все также отсутствуют какие-либо подробности или хотя бы состав прорабатываемых дорожных карт интеграции, а комментарии чиновников похожи скорее на публичную перепалку. Так, Министерство финансов России заявило, что единственным вариантом унификации налоговых систем является принятие Беларусью норм налогового права России лишь с некоторыми изъятиями (источник). При этом проект такой унификации, по их словам, уже проработан. В ответ беларуские власти заявили, что не готовы поступиться налоговым суверенитетом в одностороннем порядке (источник). Фактически российским коллегам предлагается сформировать новую налоговую систему, консолидирующую опыт обоих стран. Акцент на сохранении экономического суверенитета делают и чиновники Нацбанка Беларуси, подчеркивая, что с их стороны работа ведется лишь по гармонизации, а не унификации системы банковского надзора (источник).
В такой ситуации все выше вероятность того, что в декабре главами государств будут подписаны документы, содержащие лишь общие формулировки, либо такое подписание может и вовсе не состоятся. Отказ беларуских властей от ограничения суверенитета угрожает заморозкой существующих проблем в отношениях с Россией. Во-первых, власти Беларуси уже окончательно не смогут рассчитывать на какую-либо компенсацию потерь от налогового маневра в российском нефтяном секторе. Такая ситуация грозит Беларуси ростом цен нефтепродуктов на внутреннем рынке (источник), а также потерями для бюджета и нефтеперерабатывающих заводов (за период 2019-2024 годов сумма таких потерь оценивается в USD 9 млрд (источник)). Во-вторых, беларуское Правительство может потерять доступ к российским кредитным ресурсам. На текущий момент Россия остается основным кредитором Беларуси (на ее долю приходится порядка 40% накопленного госдолга (источник)), а условия по российским кредитным ресурсам были традиционно лучше рыночных. В такой ситуации беларуским властям придется существенно пересмотреть стратегию управления госдолгом (увеличив, например, присутствие на рынке евробондов), что приведет к удорожанию заимствований и создаст дополнительное давление на бюджет. В-третьих, может активизироваться практика применения запретов и создания неблагоприятных условий для беларуских производителей на российских товарных рынках.
Экономических инструментов противостоять такой политике у беларуских властей фактически нет. Такие меры, как, например, сокращения закупок российской нефти в пользу сырья третьих стран (в частности, власти планируют импортировать 3,5 млн тонн нефтяного сырья в год из Казахстана (источник)), вряд ли создадут серьезный ущерб для российский экономики, но могут снизить маржинальность беларуских компаний. Фактически единственным вариантом в такой ситуации остается использовать аргументы из области политического и военного сотрудничества.
Риски финансовой нестабильности
Сдержанная монетарная политика властей продолжает приносить плоды: на фоне сохраняющейся макроэкономической стабильности были зафиксированы два исторических достижения – золотовалютные резервы по итогам октября достигли максимального размера (почти USD 9,2 млрд (источник)), а ставка рефинансирования в очередной раз пробивает исторический минимум (ее размер с 20 ноября составит 9% (источник)). Этому способствовали благоприятная ситуация на денежных рынках страны и замедление инфляции. Так, потребительская инфляция в сентябре опустилась до 5,3% в годовом исчислении, а базовая инфляции и вовсе до 4,3%. Избыточное предложение сохраняется на валютном рынке: по итогам октября оно зафиксировано как в сегменте населения (в размере USD 50 млн), так и юрлиц (более USD 240 млн). Рублевые накопления населения демонстрируют рост как в номинальном (более чем на 2%), так и в относительном выражении (с начала года доля рублевых депозитов выросла с 23% до 27%). По заявлениям властей, успешно решается и задача поиска альтернативных российским источников кредитных ресурсов. Так, уже в ближайшее время власти привлекут китайский кредит на сумму USD 500 млн (источник), который должен заменить так и не предоставленный кредит российского Правительства.
Для дальнейшего роста доверия к рублю и углубления дедолларизации экономики Нацбанк планирует с 2021 года перейти от текущей политики монетарного таргетирования (при которой регулятор достигает своих целей за счет контроля над денежным предложением) к более адаптивной политике инфляционного таргетирования (по сути, управлению инфляционными ожиданиями). В рамках этих изменений Нацбанк планирует осуществить переход к плавающему курсу рубля и повысить свою институциональную независимость (источник). В частности, предполагается наделить Нацбанк полномочиями составления собственных прогнозов развития экономики, отличных от прогнозов Правительства, изменить принцип утверждения монетарных планов (сейчас они принимаются указом президента). Однако, учитывая уровень консолидации власти в беларуской политической системе, задача получения Нацбанком действительной независимости и тем более формирования устойчивой его такой оценки в обществе выглядит труднореализуемой.
Хотя непредоставление Россией запланированных кредитов и не оказывает заметного негативного влияния на текущую ситуацию, утрата доступа к российским кредитным ресурсам создает значительные риски в среднесрочной перспективе. Так, беларуские власти планируют закрыть потребность в рефинансировании госдолга на 2020 год за счет новых размещений облигаций на мировых и внутреннем рынке (в сумме USD 1,35 млрд и USD 600 млн соответственно) (источник). Заявленные планы выглядят достаточно реалистичными, но не лишены негативных сторон. Так, более широкий выход беларуских властей на мировой рынок заимствований создаст дополнительное давление на бюджетные расходы, а также повысит чувствительность экономики к событиям на мировых финансовых рынках. Текущие котировки беларуских облигаций, доходность по которым складывается в диапазоне 4,4%-5,3%, могут оцениваться властями как вполне приемлемые для новых размещений. Однако в последние годы для заимствований развивающихся стран характерна высокая волатильность, и их стоимость может сильно измениться при очередном витке турбулентности на мировых рынках. Осуществляя же существенные заимствования на внутреннем рынке власти вступают в конкуренцию за капитал с частным сектором, ограничивая тем самым потенциал экономического роста.
Определенные опасения связаны и с запланированным властями смягчением фискальной политики. После доработки отвергнутого Александром Лукашенко варианта бюджет был все-таки принят с дефицитом, хотя его уровень и снизился с 1,3% до 1% за счет уменьшения расходов на господдержку предприятий и увеличения изымаемых из госсектора дивидендов (источник). Власти планируют усилить социальную направленность бюджетных расходов, увеличив выплаты бюджетникам. Существенно по плану вырастет и размер субвенций из бюджета в пенсионный фонд (с BYN 590 млн в текущем году до BYN 2 млрд), что должно помочь властям обеспечить рост пенсий до целевого уровня 40% средней зарплаты (источник). В целом планируемый впервые за последние 7 лет бюджетный дефицит имеет контрциклическую направленность и должен поддержать экономическую активность в стране. Бюджетный дефицит является традиционным инструментом сглаживания экономических циклов, но ранее Правительство не прибегало к его использованию из-за возможных негативных последствий для платежного баланса страны. Так, рост потребительского спроса традиционно выступает фактором, способствующим ослаблению рубля за счет роста импорта и увеличения спроса на валюту. К тому же возврат к практике бюджетного дефицита автоматически означает отказ от решения задачи по сокращению госдолга, которую еще недавно А. Лукашенко ставил перед Правительством. Поскольку риск девальвации рубля, с учетом размера накопленных внешних и внутренних валютных долгов государства и предприятий несет системные угрозы экономике страны, власти вынуждены очень ограниченно использовать этот инструмент экономической политики.
Риски для экономического роста
Несмотря на намеченные на будущий год президентские выборы, окончательно утвержденный план экономического роста оказался незначительно выше ранее раскритикованного А. Лукашенко – по утвержденному прогнозу социально-экономического развития рост ВВП в 2020 году должен составить 2,8% вместо первоначального варианта 2,5% (источник). Достичь такое ускорение Правительство надеется за счет роста зарплат, увеличения экспорта ИТ-услуг и дополнительного финансирования науки (источник). Принятие сравнительно скромного с политической точки зрения прогноза означает, что предложения сторонников активизации экономического роста за счет наращивания госинвестиций были проигнорированы и выбор в очередной раз сделан в пользу сохранения макростабильности.
При этом на фоне текущей динамики ВВП и прогнозов международных организаций, даже такой план властей выглядит слишком оптимистическим. Так, по итогам сентября вновь зафиксировано замедление прироста ВВП с 1,1% до 1%. Основные прогнозы по росту экономики Беларуси в 2020 году находятся в диапазоне 1,2%-1,5%, а оценка от МВФ в последнем обзоре мировой экономики и вовсе снижена до 0,3%. Весьма сдержанные ожидания экономического роста и у ключевых торговых партнеров Беларуси: целевой прогноз российских властей по росту экономики составляет 2%, по оценке Еврокомиссии прирост ВВП ЕС составит 1,2%. Не просматривается на текущий момент и предпосылок для оживления на рынках сырьевых товаров, формирующих значительную долю беларуского экспорта. Так, в новом контракте с Индией на поставку калийных удобрений зафиксировано снижение цены с USD 280 до USD 270 за тонну (источник), а контракт с Китаем пока так и не заключен. Несмотря на проблемы у американских сланцевиков, из-за замедления экономической активности в мире не ожидается и дефицита нефти на мировом рынке.
При этом вопрос ускорения роста после успешной стабилизации экономики становится все более актуальным. Застревание экономического роста Беларуси даже на уровне около 2% означает увеличение разрыва в уровне развития с соседними странами (источник), что усиливает риски оттока экономически активного населения за рубеж и создает значительные социальные проблемы. Для исправления ситуации желателен устойчивый рост на уровне 6-7% в год, который невозможен без кардинального роста производительности экономики. Возможным ответом властей на вопрос повышения эффективности экономики могла бы стать дорожная карта структурных реформ, разрабатываемая вместе с Всемирным банком. Предполагается, что если стороны смогут выработать совместный документ, то он также станет основой новой программы работы с МВФ. Однако сроки завершения этой карты и порядок ее возможной имплементации остаются неопределенными. По словам властей, концептуальных разногласий с банком относительно необходимых мер нет, но серьезно расходятся взгляды на скорость их осуществления (источник). В частности, решить болезненный вопрос полного возмещения стоимости жилищно-коммунальных услуг населением власти готовы не ранее 2026 года (источник). Плодотворной работе может помешать и назревающий конфликт с ЕБРР – данная организация высказывает серьезное недовольство прогрессом по запланированным приватизационным проектам (источник). В итоге ставится вопрос о пересмотре стратегии работы с Беларусью на ближайшие 5 лет, что приведет к недополучению инвестиций и ухудшению странового имиджа.
Выводы
На фоне замедления экономического роста власти продолжают постепенно смягчать монетарную и фискальную политику, при этом акцент на сохранение макроэкономической стабильности сохраняется даже в предвыборный период. Ключевой неопределенностью остается характер дальнейших взаимоотношений с Россией.