Риски финансовой нестабильности
Напряженной остается ситуация с получением внешнего финансирования. Несмотря на оптимистичные заявления (источник), до конца 2016 года ожидаемый транш кредита ЕФСР в размере USD 300 млн. так и не был получен. И хотя властями Беларуси действительно не были выполнены некоторые параметры согласованной программы (в частности, не приняты указы о повышении пособий по безработице и передаче в доверительное управление неплатежеспособных предприятий (источник)), эксперты все же склонны видеть причину задержки финансирования именно в политической сфере (источник). Судя по всему, как минимум до лета откладывается и соглашение по новой программе с МВФ. Такое промедление власти обосновывают расхождением во взглядах на необходимую скорость преобразований в экономике. В особенности это касается программы реформирования госсектора, свое видение которой Правительство обещает предложить Фонду лишь к концу весны — началу лета 2017 года (источник).
Очевидно, власти не считают критическими проблемы с обслуживанием внешнего долга и пытаются выторговать более мягкие условия кредитования. Такая уверенность своих возможностях может основываться на положительной динамике золотовалютных резервов, которые показывают рост уже 11 месяц подряд и к концу года практически достигли уровня USD 5 млрд. (прирост за год превысил USD 750 млн.) (источник). Такое достижение стало возможным за счет благоприятной ситуации на внутреннем валютном рынке, на котором практически весь год наблюдалась ситуация существенного чистого предложения валюты со стороны населения и организаций, достигшее на текущий момент уровня USD 1,8 млрд. (источник). В тоже время, ситуация с платежным балансом остается хуже ожидаемой: баланс внешней торговли товарами второй месяц показывает существенный минус (минус USD 497 млн. за ноябрь (источник)), в отрицательную зону по итогам года скорее всего уйдет и общее внешнеторговое сальдо. Во многом такое ухудшение можно связать с сокращением поставок российской нефти, которое, надо полагать, будет носить все же временный характер. Способствовать некоторому улучшению результатов торговли должно и ослабление рубля к российской валюте и корзине валют в целом, составившее за декабрь 7% и 2,5% соответственно.
После более чем четырехмесячного перерыва Нацбанком было принято решение об очередном снижении ставки рефинансирования (с 18% до 17%) и ставок по предоставлению ликвидности банкам (с 23% до 22%) (источник). Против такой политики ранее выступал ЕФСР, который рекомендовал увязать движение ставки рефинансирования с динамикой улучшения платежного баланса. Обоснование Нацбанком своих действий статистикой за сравнительно благоприятный 3 квартал 2016 года выглядит весьма спорным, поскольку уже очевидно, что за 4 квартал все показатели платежного баланса существенно ухудшились. В тоже время действие Нацбанка можно считать вполне обоснованными: несмотря на существенное снижение номинальных ставок в экономике их реальный уровень снизился не так сильно, что обусловлено замедлением инфляции. Последняя за 11 месяцев составила 10,1% (источник), а по итогам года ожидается на уровне 11%. В банковском секторе по-прежнему сохраняется ситуация существенного профицита рублевой ликвидности (источник). При этом задолженность по кредитам относительно августа 2016 года, в котором Нацбанк пересматривал ставку рефинансирования последний раз, даже снизилась, а объем корпоративного кредитования продолжает стагнировать. Таким образом, предыдущие шаги по снижению ставок не привели к существенным изменениям и разбалансировке на денежном рынке, а ухудшение результатов торговли не связано с монетарными факторами. В такой ситуации Нацбанк решил использовать потенциал для дальнейшего смягчения денежно-кредитной политики без увеличения рисков для валютного рынка и инфляции.
Одновременно с этим Нацбанком было принято более противоречивое решение, направленное на дедолларизацию накоплений населения. Так, с 1 февраля повышается норматив отчислений в резервный фонд по валютным депозитам (с 7,5% до 11%) и одновременно с этим уменьшается аналогичный показатель по рублевым депозитам (с 7,5% до 4%). Указанные решения должны иметь сразу несколько эффектов. Во-первых, необходимость дополнительных расходов для банков приведет к снижению ставок по валютным депозитам (по некоторым оценкам в среднем на 0,5 п.п. (источник), т.е. до уровня 2-2,5 %) и снижению их сравнительной привлекательности относительно рублевых вкладов. Очевидно, по мнению регулятора это должно привести к изменению структуры сбережений населения и сохранению ситуации чистой продажи на валютном рынке. Во-вторых, увеличение размера резервов (при текущей структуре депозитов это неизбежно) должно способствовать финансовой устойчивости банков в случае роста плохих долгов и ускорения оттока депозитов. Пойти на такой шаг именно с целью микширования рисков в банковской системе (правда, одновременно с изменением валюты резервных фондов) советовали эксперты МВФ еще в своем сентябрьском обзоре экономики Беларуси. Однако на тот момент власти выражали сомнение в необходимости такого шага, справедливо оценивая негативные его последствия. К числу последних можно отнести потенциальное снижение размера кредита в экономике, которое будет иметь место в случае, если сократившиеся остатки по валютным кредитам не будут компенсированы приростом рублевого кредитования.
Риски экономического спада
В целом действия властей все также нацелены на сохранение финансовой стабильности, и кроме обещаний роста средней зарплаты до уровня USD 500 (источник), пока нет никаких признаков перехода к стимулирующей фискальной политике. Исполнение бюджета по-прежнему характеризуется существенным профицитом, составляющим с начала года 2,6 % ВВП (источник). Достаточно сдержанными выглядят и бюджетные планы властей на ближайшие три года. Так, согласно подписанной трехлетней программе республиканского бюджета планирование его доходов и расходов выполнено исходя из консервативного прогноза роста ВВП (0,2% в 2017 году, 1,4% в 2018 году, 2,2% в 2019 году) (источник).
Хотя такая политика властей и является вынужденной, она негативно влияет на перспективы экономического роста. Падение ВВП за январь-ноябрь зафиксировано на уровне 2,7% (источник), а сокращение доходов населения достигло максимума за более чем полтора года и составило 7,2% (источника). Это позволяет усомниться в реальности запланированного на 2017 год экономического роста в размере 1,7%. Дополнительным фактором, ограничивающим потенциал роста ВВП, может стать недостаток внешнего финансирования.
Риски для экономической самостоятельности
Наиболее острым текущим вопросом остается сохранение разногласий с Россией по цене на газ и вызванное этим сокращение поставок нефти в Беларусь. Суммарный долг Беларуси по газу уже достиг USD 425 млн. (источник), а объем поставок нефти по итогам года недобрал более 20% от запланированного уровня (источник). При этом конфликт постепенно разрастается, охватывая все новые сферы. Так, Евразийский фонд стабилизации и развития (далее по тексту ЕФСР) так и не выделил Беларуси очередной транш кредита, а беларуские производители молочной продукции серьезно страдают из-за ограничений поставок продукции на российский рынок и запрета на импорт сырья из стран ЕС. В качестве демонстративного шага Россия вернула Беларуси «предоплату» за газ, потребовав полностью рассчитаться с долгами. В свою очередь Александр Лукашенко проигнорировал саммит глав стран Евразийской экономического союза (далее по тексту ЕАЭС) в Петербурге, на котором планировалось подписать Таможенный кодекс ЕАЭС. Правда, по заверениям российских властей документ будет направлен на подпись А. Лукашенко в Минск и никаких препонов с его стороны не ожидается. Ожидаемый компромисс, предполагающий согласие Беларуси на частичное снижение газовых цен в обмен на предоставление межбюджетных компенсаций на сумму порядка USD 300 млн. в год, а также выделение сразу 2 траншей кредита ЕАЭС, пока так и не состоялся. При этом теперь Правительство Беларуси уже не анонсирует конкретные даты соглашения и лишь надеется достигнуть взаимопонимания не позднее конца 1 квартала 2017 года, а одновременно с этим прорабатывает альтернативные источники поставки нефти (источник). Негативные последствия от наблюдаемого конфликта достаточно чувствительны для экономики страны, и его сохранение в начале 2017 года уменьшает и без того невысокие шансы на восстановление экономического роста. Усилить переговорные позиции Минска и сдвинуть переговоры с мертвой точки могут лишь политические аргументы, например, согласие подписать Таможенный кодекс ЕАЭС.
Выводы
Главным фактором неопределенности в краткосрочном периоде остается продолжающийся нефтегазовый конфликт с Россией. Затянувшиеся разногласия негативно сказываются на динамике ВВП и показателях внешней торговли. В среднесрочном периоде ключевым вопросом остается возможность привлечения внешнего финансирования и безболезненного обслуживания внешнего долга. Неготовность властей к серьезным изменениям в госсекторе приводит к затягиванию переговоров с МВФ и уменьшает потенциал текущего экономического роста.