Вы прочитаете этот материал за 8 минут
В ночь на 14 апреля коалиция в составе США, Великобритании и Франции нанесли ракетные удары по нескольким объектам сирийского правительства. Ситуация и до атаки, и во время и после неё порождает массу вопросов. На которые непосредственные участники события ответов не дают. Попробуем разобраться.
Куда стреляли. Перечень целей, подвергнувшихся атаке, до конца не ясен: у коалиции, сирийского правительства и российских военных данные разнятся.
Коалиция утверждает, что удару подверглись объекты, связанные с разработкой и производством химического оружия. Правда, неизвестен их статус на момент атаки: продолжались ли там работы в области оружия массового уничтожения или нет.
Российская и сирийская стороны утверждают, что атакам подверглись также базы ВВС и другие военные объекты.
Ситуация выглядит странно: приписывать коалиции дополнительные объекты имеет смысл только в том случае, если объявить, что все ракеты были сбыты, поэтому и якобы атакованные военные базы в целости и сохранности. Но такая ложь, во-первых, слишком сложна, во-вторых, может сработать только для аудитории российских телеканалов. Региональные игроки, как и сама коалиция, вполне четко знают, что было атаковано и с какими результатами. Но при этом сирийский и российский перечень атакованных объектов западная коалиция напрямую и не отвергает.
Вполне возможно, что в данной ситуации правы все. С той лишь поправкой, что коалиция берет на свой счет те объекты, по которым она непосредственно и отбомбилась. А сирийцы и россияне указали все объекты, которые были атакованы в ночь на 14 апреля. Но кто сказал, что по Сирии нанесли удары в те часы только Америка, Британия и Франция?
Откуда могло прилететь. В сирийском воздушном пространстве себя вполне уверенно чувствуют ВВС Израиля. И регулярно бомбят что хотят и как хотят.
Кроме того, поучаствовать в ударах по Асаду ранее высказывали желание Саудовская Аравия и Катар.
Эффективность сирийских ПВО. Оглашенные сирийцами и россиянами показатели боевой работы сирийских ПВО на грани фантастики. Причем – не научной. Во всяком случае, ранее, во время израильских налетов, сирийские ПВО себя проявили очень слабо.
Весьма вероятно, что сирийским военным удалось перехватить часть крылатых ракет. Первоначально объявленные 13 успешных перехватов могут быть завышены, но гораздо ближе к реальным результатам, чем позднее «подправленные» российской стороной показатели.
Кроме того, после атаки коалиции сообщалось уже о двух волнах авиаударов по военным объектам на территории, подконтрольной Башару Асаду. Причем, на северо-западе Сирии. С учетом того, что под бомбежками оказались объекты, используемые иранскими формированиями, израильский след вполне очевиден. Хотя сам Израиль взял на себя только часть ответственности.
Регулярные и результативные воздушные удары по объектам на территории, подконтрольной Асаду, свидетельствуют не в пользу дееспособности сирийской ПВО.
Причины бомбежек. Формально причиной стал факт применения сирийскими войсками химического оружия против мирного населения. Но говоря откровенно – это чистой воды лицемерие. По оценке французской разведки за 13 месяцев с апреля 2017 года по апрель 2018 года асадиты применяли отравляющие вещества не менее 11 раз (источник). При полном равнодушии Запада.
Кроме того, следует определиться с формулировками. Международное сообщество обвиняет Б. Асада в применении химического оружия. Официальный Дамаск и его союзники это отрицают. Опять же, мы можем иметь дело с ситуацией, когда правы обе стороны.
Строго говоря, сирийские проправительственные войска могут применять не химическое оружие, а небоевые отравляющие вещества (далее по тексту ОВ), используемые в качестве оружия. В данном случае речь идет о хлоре (10 случаев с апреля 2017 года) и неком нейротоксине (18.11.2017, Хараста). Хлор широко применяется в промышленности и в коммунальной сфере. Вполне возможно, что запасами именно химического оружия в узком смысле этого понятия Асад как раз уже и не обладает.
Стоит отметить, что различного рода ОВ в ходе сирийской войны применялись достаточно широко различными противоборствующими силами. И Исламское государство было одним из первых.
Очевидно, что и в будущем сохранится высокая вероятность применения ОВ, что связано с высокой военной эффективностью химических веществ, используемых в качестве оружия. Значительная часть боевых действий протекает в урбанизированной местности и с широким применением различного рода подземных коммуникаций. В условиях серьезной фортификации местности, применение отравляющих веществ с сугубо военной точки зрения может быть привлекательным для противоборствующих сторон. То, что в результате гибнет большое количество гражданского населения, никого не смущает – ожесточение сторон запредельное.
Если не гуманизм, то что? Коалиция, очевидно, ударами по сирийским объектам преследовала сразу несколько разноплановых целей. Во-первых, это вопросы военно-прикладного характера: отработка координации в ходе совместной операции и применение на практике систем ракетного вооружения в условиях ожидаемого противодействия средств ПВО противника. Вполне возможно, в том числе и для последней задачи (проверки боем), даты атаки постоянно отодвигались, а российской стороне был передан перечень объектов, которые планировалось уничтожить. Мол, покажите, ребята, что вы можете со своими системами ПВО. А мы отработаем своё вооружение. Становится понятным твитт Дональда Трампа: «Россия обещает сбивать любые ракеты, выпущенные по Сирии. Готовься, Россия, они прилетят, такие красивые, новые и «умные»!» Американцы могли не опасаться, а наоборот, рассчитывать на участие российских сил ПВО в прикрытии атакуемых объектов. В конце концов, не только же Владимиру Путину использовать Сирию в качестве полигона для испытания нового оружия.
Во-вторых, на Востоке длинная память, а репутация играет огромное значение. Запад показал, что слово держит: обещали ударить – и ударили. А Кремль продемонстрировал неготовность защищать своего формального союзника. И максимум на, что способен перед лицом серьёзной угрозы – символические и пропагандистские шаги.
В-третьих, в очередной раз мир увидел, что Россия в одиночестве. Экстренно собранные по российскому требованию представители стран ОДКБ оказались способны согласовать малосодержательную резолюцию в стиле «за мир во всем мире и верховенство международного права» (источник). После чего формальные союзники поспешили забыть о произошедшем. О малозначительности события свидетельствует то, что за пределами площадки ОДКБ кроме России и Беларуси ни одна другая страна-участница Организации событиям в Сирии публично больше внимания не уделяла. В этой ситуации, солидаризировавшись с позицией Москвы, Минск оказался в двусмысленной ситуации: с одной стороны, беларуские власти стремятся улучшить отношения с Кремлем, и Сирия тут только повод продемонстрировать свою добрую волю; но с другой, то, что Беларусь оказалась единственной страной ОДКБ, открыто занявшей пророссийскую позицию, будет воспринято как ещё один признак зависимости от России во внешнеполитической сфере и в вопросах безопасности.
Кстати, Казахстан в ходе заседания Совета Безопасности ООН воздержался при голосовании по российскому проекту резолюции с осуждением недавних воздушных атак против сирийского режима (источник).
В-четвертых, сирийская драма требует какого-то решения. На прямое вторжение Запад не готов. Значит, следует искать какую-то политическую схему. За исключением курдов, в настоящее время Б. Асаду противостоят группировки, которые можно отнести к разного рода исламистам. И они от европейского понимания прав человека и демократии стоят гораздо дальше официального Дамаска. Сам Асад, очевидно, не рукоподаваем. Однако кто-то из его окружения вполне может стать приемлемым для Запада субъектом переговорного процесса в качестве нового сирийского руководителя.
В ближайшее время Париж обещает представить некий план по урегулированию сирийского конфликта. И удары могли быть своеобразным приглашением к диалогу, но на условиях Запада.
Но возникает вопрос иранского и российского военного присутствия в Сирии. Захотят ли Москва и Тегеран на выход?
Кстати, об Иране. Много говорится о роле Москвы в поддержке режима Асада. Но иранская поддержка как минимум не меньшая. Достаточно сказать, что различного рода вооруженные формирования под контролем Ирана, могут насчитывать на сирийской территории до 100 тыс. человек. Кроме того, Тегеран оказывает огромную финансово-экономическую поддержку Дамаску. А также поставляет вооружение собственного иранского производства.
Но чего Иран не поставлял и не планирует (насколько известно) поставлять сирийцам – это зенитно-ракетные комплексы. Иранцы утверждают, что им удалось создать ЗРК, которые по своим тактико-техническим характеристикам соответствуют лучшим зарубежным аналогам. Но желания проверить свои разработки в условиях реальных боевых действий Тегеран не проявил. То ли это вооружение присутствует штучными экземплярами, то ли его боевые характеристики могут оказаться весьма завышенными в пропагандистских целях.
